— По вашим оценкам, насколько в текущем году может вырасти объем корпоративного сегмента IT-рынка и какие сферы получат наибольшее развитие?
— Возможны два сценария развития. Истина, очевидно, где-то посередине.
В рамках оптимистичного сценария, который кажется наиболее вероятным, в краткосрочной перспективе будет падение ИТ-рынка на 10 – 20%. Ничего удивительного. ВВП страны уже в течение нескольких лет снижается на несколько процентов. Падение коснется, в основном, «железа» — услуги будут затронуты в меньшей степени, они могут даже вырасти. Возможно, заказчики в отсутствие бюджетов, наконец, прекратят заниматься вредной и дорогой практикой, которая называется «инсорсинг».
Пока аутсорсинга информационных систем в России практически нет. По результатам прошлого года в целом направление техподдержки и ИТ-аутсорсинга составило чуть больше 18% от нашего оборота. А в США до 50% годовых продаж может приходиться на услуги, которые предоставляются по долговременному соглашению. Заказчик передает в полное управление или собственность значительную часть своей ИТ-инфраструктуры. Очевидно, что это наше будущее, вопрос только в том, когда оно наступит – завтра или лет через семь.
Пессимистичный сценарий может реализоваться в случае введения санкций, к примеру, запрета на поставку в Россию высокотехнологичного оборудования и ПО. Некоторые уже начинают появляться, но они допускают широкую трактовку, и сказать, какое именно оборудование в итоге попадет под запрет, пока невозможно. Нужно понимать, что ограничения со стороны американских компаний автоматически подхватят и другие страны, например, Япония или Германия. При этом на российский рынок у зарубежных производителей класса IBM или Cisco приходится такая малая доля продаж, что им должно быть практически безразлично, что с ним произойдет.
Конечно, ИТ-рынок не может «схлопнуться» до нуля. В 2009-м минус 10% ВВП привели к падению ИТ-рынка на 40%. Но массовой безработицы среди айтишников не было. Сокращение объемов из-за отсутствия нового оборудования, вероятно, увеличит сегмент сервисных услуг. Ведь существующее оборудование нужно будет поддерживать. Даже при экономическом спаде будут востребованы аутсорсинг, решения в области информационной безопасности, облачные решения, системы, повышающие эффективность бизнеса, такие как мобильные приложения или анализ больших данных. Мы в компании сделали стресс-тест и поняли, что даже в отсутствии импортного оборудования и лицензий сохраним порядка половины оборота, что очень неплохо.
Борис Бобровников. Фото: КРОК |
— Ранее вы говорили, что меньшие объемы выручки КРОК в 2012 году, по сравнению с показателем годом ранее, объясняются очень удачным 2011 годом. Каким был 2013 год для КРОК?
— В 2013 году мы чуть плотнее работали в транспортном, промышленном, телекоммуникационном сегментах, в энергетике. Были проекты и для госструктур. Возможно, эта тенденция сохранится, а доля банковского сектора и ритейла будет пониже. Кстати, в ритейле примерно 60% ИТ-бюджета – это поставки низкомаржинального оборудования, а 40% — ИТ-услуги. Нам интересна именно интеллектуальная составляющая: сервис и техподдержка.
Стратегически мы никаких кардинальных изменений в бизнесе в текущем году не предполагаем. Мы приводим компанию к ожиданию, что уровень продаж будет ниже $1 млрд. И готовимся к тому, что процессы, которые развились в западных странах, например аутсорсинг или мультисорсинг, рано или поздно в большом объеме станут востребованы и в России.
— Пожалуйста, расскажите о самых успешных проектах, которые КРОК реализовал в течение 2013 года?
— Масштабный проект идет в медицине, Москва создает свою единую медицинскую систему. Объединяет сотни медучреждений, с системой уже работают десятки тысяч медиков. Мы развернули инфраструктуру на открытом ПО, и сейчас продолжаем внедрять новые сервисы.
Для Тольятти разработали концепцию «умного города». Идея в том, чтобы инфраструктурные системы города обменивались данными из систем видеонаблюдения, управления дорожным движением, системой информирующей жителей о прибытии общественного транспорта. Чтобы пробок в центре города стало меньше.
«Бритиш Американ Тобакко Россия» — наш многолетний заказчик в области аутсорсинга, ежегодно контракт прирастает новыми услугами, сейчас это работа службы Service Desk. Кстати, на территории Восточной Европы проект один из крупнейших по набору услуг.
Аудиовизуальные технологии пока еще не самые распространенные у нас, скорее экзотика. И в этом смысле интересный проект был с Центром международной торговли, там сделали систему из 250 дисплеев и интерактивных киосков, чтобы транслировать рекламу и ориентировать посетителей «на местности». ЦМТ рассчитывает таким образом привлечь больше рекламодателей и повысить лояльность своих посетителей.
Еще один проект наши инженеры делали для питерского «Газпром межрегионгаза» — ПО, которое мониторит систему учета газа и диспетчерского контроля. Система непростая, работала не ровно, приходилось искать причины, закупать лишние мощности. Сейчас причину видно вплоть до участка кода, и риски от простоев системы снизились.
Перечислять можно долго, потому что за год у компании было порядка 2000 проектов.
— Какие подходы к оптимизации затрат применяются в вашей компании? Например, как себя проявил продукт Clarity, который внедрялся для повышения управляемости проектов?
— Нашей BRMS-системе 1,5 года [Business Rule Management System, система управления бизнес-правилами — iBusiness.ru], и ее использование сильно упростило работу наших финансистов. Автоматизировали расчет стоимости проектов. Для работы системного интегратора это важно, поскольку при расчете финансовых параметров того или иного проекта зачастую применяется несколько тысяч бизнес-правил. Учитываются ресурсы, наличие скидок от поставщиков, версии программного обеспечения и так далее. Теперь за 5 минут вы получаете параметры проектов компании за год, а это около 1 млн разных алгоритмов. К тому же отпала необходимость привлекать ИТ-специалистов в этот процесс.
Что касается Clarity, то ее внедрение по масштабу сопоставимо с внедрением ERP. Так что результат станет понятен через пару лет использования. А сейчас ясно, что менеджеры получили инструмент для управления ресурсами и группами специалистов, для календарного планирования. Скажем, чтобы перераспределять ресурсы незагруженных сотрудников. Так что хорошим результатом будет поднять эффективность процентов на 40, а также на четверть — число проектов, укладывающихся в сроки и бюджет.
— Какие факторы определяют динамику в сегменте «облачных» сервисов? Достаточно ли, с вашей точки зрения, проработан вопрос нормативного регулирования?
— В ситуации экономического спада «облака» — это возможность не инвестировать в новых сотрудников и «железо». Да, нормативное регулирование до сих пор неидеально, при всех существующих нормах. Скажем, закон о персональных данных, согласно которому должна выстраиваться работа облачного сервиса. Или лицензии, без которых облачного провайдера могут ждать санкции со стороны регулирующих органов.
— Каким образом можно убедить заказчиков в том, что хранящиеся вовне корпоративные данные находятся в безопасности, в условиях, когда только пятая часть компаний шифрует данные в виртуализированных окружениях, а многие из CIO имеют слабое представление о том, где хранятся ключи к зашифрованным данным (согласно недавнему опросу SafeNet 600 IT-директоров)?
—Облачные среды – новые, они строились с учётом современных систем безопасности. Безопасность же «своего железа», которому, возможно, пошёл уже второй десяток лет, для меня лично — большой вопрос. У профессиональных провайдеров несколько уровней защиты. В нашем виртуальном дата-центре, например, каждый запрос подписывается цифровой подписью. Существует возможность миграции данных на резервную площадку, если основной ЦОД выйдет из строя.
— Частные, публичные и гибридные «облака» — есть ли общие рецепты, какой тип «облачной» интеграции в каких случаях следует выбирать компаниям?
— Рецепта нет. Если компания снижает капитальные затраты, то она, скорее всего, выберет публичное «облако». Не хочет отдавать свои сервисы облачному провайдеру, но развивает облачный подход – остановится на частном. Гибридное «облако» — это сокращение затрат на ИТ-инфраструктуру при сохранении контроля над частью приложений.
— Какие типы решения по обращению с всё возрастающими объемами корпоративной информации востребованы в России?
— ЦОДы, облачные технологии, BI [Business Intelligence, бизнес-аналитика — iBusiness.ru], большие данные, системы хранения данных. Но рост последних замедляется. Судя по аналитике, Россия продолжает лидировать среди стран БРИК по объему инвестиций в рынок ЦОД. По предварительным данным, рынок услуг дата-центров вырос в прошлом году где-то на 30%.
Есть интерес к технологиям IaaS, SaaS и решениям для веб-присутствия и веб-приложений, услугам по информационной безопасности из «облака» — у нас за год было несколько таких проектов для разных отраслей.
Бизнес-аналитика в России востребована в связи с экономическими реалиями. Аналитики говорят, да и мы видим по количеству проектов, что темпы роста в два раза выше мировых.
Интерес к системам защиты данных, катастрофоустойчивым решениям, высокопроизводительным системам хранения вызван спросом на технологию Big Data. Мы в прошлом году запустили несколько таких проектов. Например, для одного госоргана разработали систему контроля и анализа информации из открытых источников. Теперь они мониторят тендеры и закупки подведомственных структур, анализируют, как их деятельность воспринимают интернет-сообщества.
— По прогнозу Gartner, основным продуктом на рынке корпоративных цифровых решений в мире будут CRM-системы. Насколько такие выводы справедливы для России?
— Gartner под CRM-системами имеет в виду электронную коммерцию, мобилити, социальные медиа, Big Data в области управления отношения с клиентами. В кризис конкуренция обостряется. И интерес к проектам, позволяющим дополнительно зарабатывать на более глубокой аналитике о клиенте, вполне оправдан. Раз при принятии решения и частный, и корпоративный потребитель, ориентируется на интернет и соцсети, значит, нужно правильно управлять этим каналом.
— Какие типы решений имеют наибольшие перспективы для обеспечения корпоративной мобильности?
— В первую очередь информационная безопасность. На личных устройствах хранится множество конфиденциальной информации. Важно правильно выстроить политику безопасности при работе с корпоративными приложениями. Мы у себя решили вопрос: если наш сотрудник хочет настроить на своем мобильном телефоне приложения для работы с корпоративными системами, то у него автоматически меняются настройки – для разблокирования телефона нужно в обязательном порядке вводить пароль.
Видеоконференцсвязь тоже делает удобнее общение с клиентами и партнёрами. Мы ожидаем рост предложения унифицированных-коммуникаций-как-услуги (UCaaS), равно как и количество UC-приложений, написанных специально для мобильных устройств.
— Банковский сектор является одним из крупнейших заказчиков IT-решений в силу наличия больших объемов данных, а также меняющихся требований по регулированию рисков (Базель III), причем спрос этот платежеспособен. Какие решения, по вашим наблюдениям, востребованы в банковском секторе?
— Все то же самое — дата-центры, системы хранения данных и сетей связи, консалтинг, решения по непрерывности бизнеса, по оптимизации бизнес-процессов, в первую очередь управленческая отчётность и бюджетирование, бизнес аналитика, Big Data, социальные корпоративные сети. Существуют специальные системы для управления операционными рисками, которые востребованы банками, кроме того они проявляют интерес к технологиям распознавания речи, комплексной аналитике того, что говорят операторы и клиенты. Поэтому достаточно много проектов по модернизации call-центров. Наши примеры в прошлом году — ОТП Банк и Уралтрансбанк.
— У КРОК есть разработки в области дополненной реальности, робототехники, экологически чистой энергетики и вообще энергоэффективности. Насколько перспективным вы считаете эти направления?
— Считаем, за этим будущее, иначе какой смысл ими заниматься. Скажем, тарифы на электроэнергию растут ежегодно на 15 – 18%, а энергосберегающие технологии сокращают коммунальные платежи до 70% и окупаются менее, чем за восемь лет. В своем офисе мы экономим на электричестве более 2 млн рублей в год. Можем поделиться секретом.
Робототехникой мы занялись тоже не случайно. В России есть потенциальный спрос на беспилотники. Они незаменимы для диагностики высотных объектов, состояния протяженных территорий. Их могли бы использовать те же «Газпром» или «ФСК ЕЭС» с их протяженностью инфраструктурных объектов: газопроводов и линий электропередач. Однако отсутствует законодательная база. А значит применение летающих роботов затруднено, и ситуация пока не меняется. В отличие от США, Европы и Китая, где уже есть корпоративные заказчики, каждому из которых нужно по несколько сотен таких устройств. У нас же дальше тестов пока не идет. Вот, в прошлом году мы обследовали линии электропередач в Пятигорске — управляемый летающий робот с бытовой камерой. Получили интересные результаты.
Еще одно направление — панорамные 3D-проекции для разработки конструкций и инженерных решений, дизайн-проектов. Буквально на днях открыли Центр 3D-решений. Аналогов в России нет. Чуть раньше открыли школу 3D-решений для разработки контента. Обучаем и своих инженеров, и специалистов заказчиков.
В сфере дополненной реальности, например, разработали приложение для первой в России интерактивной модели физкультурно-оздоровительного комплекса. Там возле спортивных тренажеров есть специальные 3D-стикеры, которые «оживают» при наведении телефона или планшета и показывают прорабатываемые на тренировке группы мышц. Приложение будет доступно и c Android и с iOS.
— Имеет ли смысл компаниям типа КРОК смотреть в сторону решений для «интернета вещей»?
— У нас уже есть несколько проектов, которые можно отнести к M2M — взаимодействию машин друг с другом, что причисляется аналитиками к разряду «интернет вещей». Те же элементы «разумного города» для Тольятти, о котором я уже говорил. Есть прогнозы, по которым лет через десять на каждого человека в развитых странах будет приходиться по нескольку роботов. И ниша для интегратора там, похоже, есть. Если развитие пойдет по пути устройств для потребительского рынка, наверное, заниматься этим не будем — мы же работаем с бизнес-заказчиками. В общем, всё будет определяться спросом у заказчиков и уровнем технологий.
