Общее собрание АПКИТ началось с принятия в организацию новых членов. Наряду с отечественными представителями ИТ-сектора, такими как ЦИБИТ, Acronis, Comparex, har[d]soft321 и Parallels, новоиспеченным членом АПКИТ стало российское представительство китайской корпорации Huawei.
Это событие подтвердило общий тренд на усиление позиций в России восточных вендоров в пику западным. Никто уже не ждет снижения напряженности в отношениях властей нашей страны практически со всеми странами Запада. Поэтому теперь не только российские власти, но и частные компании все больше делают ставку на Китай — единственного в мире крупного производителя ИТ-оборудования, с кем не испорчены отношения.
Появление в рядах АПКИТ Центра исследования безопасности информационных технологий (ЦИБИТ) позиционировалось как расширение влияния ИТ-безопасников в принятии ключевых для отрасли решений и в проектной работе профильного сообщества. В этом же контексте можно рассматривать и фактическое присоединение к АПКИТ Ассоциации защиты информации (АЗИ), заявка которой находится на согласовании.
Выборы членов правления АПКИТ впервые прошли с использованием КОИБа, уже несколько лет используемого на выборах в различные органы власти. Впрочем, эта технология не преподнесла никаких сюрпризов по результатам голосования. В правление АПКИТ, как и прежде, вошли представители 1С, IBM, Samsung, «Борлас», «АйТи», КРОК, МОНТ, НКК и «Руссофт».
Какие направления теоретически могут вывести российскую ИТ-индустрию из кризиса? Члены АПКИТ в основном выделяют три сегмента: большие данные, облака и мобильные технологии.
Ряд интересных примеров развития в России систем больших данных привел председатель правления компании «ЕС-лизинг» Александр Шмид:
«Первый крупнейший проект, который мы сейчас ведем с применением Big Data, — это «Система стратегического управления аграрно-промышленным комплексом РФ». Там среди прочих вещей, обозначенных в госпрограмме, имеются три вида рисков АПК. Один из них — это макроэкономические риски. А именно — надо собирать региональные цены. Они собираются по региональным СМИ и так далее. Это — Big Data.
Александр Шмид («ЕС-лизинг»): «Вы сможете зайти на сайт и посмотреть, как все российские банки соотносятся с вероятностью их разорения» |
Дальше — внешнеэкономические риски. Это ежели, стало быть, будет куча зерна в прогнозах, то все подешевеет, обрушится… Такая информация тоже собирается посредством Big Data. Наконец, природно-климатические риски — это сбор сведений о погоде в мировом океане или о передвижении саранчи. То есть три первых мощных промышленных проекта по сбору Big Data уже существуют».
Шмид рассказал о созданной для Центробанка информационной системе, основанной на Big Data и анализирующей предрасположенность банковских организаций к дефолту. «Вы сможете зайти на сайт и посмотреть, как все российские банки соотносятся с вероятностью их разорения. Точность двухнедельного прогноза — 76%», — заверил эксперт участников совещания.
Что касается облачных технологий, то самыми глубокими исследованиями их развития в России в последние 5 лет занимается аналитическая компания IDC. Ее представитель Александр Прохоров представил на собрании АПКИТ данные соответствующего отчета за прошлый год: «В 2013 году облака выросли более чем на 80%. И на таком стагнирующем рынке это, конечно, очень высокие результаты.
Абсолютным лидером была компания IBM. По всей видимости, стратегия вложения в отечественные дата-центры оказалась правильной. IBM построила свою инфраструктуру облачных вычислений на базе четырех дата-центров. Три из них находятся в Москве, и в 2013 году еще один появился в Питере. Если говорить о компаниях, которые показали наиболее высокий рост, то мне хотелось бы выделить компанию КРОК, которая показала многократный рост облачных сервисов».
Александр Прохоров (IDC): «Огромные дата-центры могут сэкономить на эффекте масштаба и предоставить выигрышные условия и цены» |
Как полагает Прохоров, развитию облаков в России не помешает даже взятый курс на импортозамещение: «Сегодня порядка 35% всех серверов установлено в коммерческих дата-центрах, которые в том числе предоставляют облачные вычисления. К 2018 году это значение увеличится примерно до 50%, а к 2020 году — примерно до 70%.
То есть логика такая, что именно огромные дата-центры могут сэкономить на эффекте масштаба и предоставить выигрышные условия и цены. И рынок движется именно в этом направлении. К 2020 году компании, которые предоставляют аппаратное обеспечение, будут иметь вчетверо меньше прямых контрактов на продажу и поддержку инфраструктуpы ИТ».
Генеральный директор КРОК Борис Бобровников считает, что возможные драйверы отрасли в России принципиально не отличаются от общемировых и, в частности, западных: «В США — это как всегда планшетники, смартфоны, облака, Big Data, социальные технологии. Но, конечно, традиционно рынок услуг там гораздо выше, чем в России.
Россия следует в фарватере, но с некоторым отставанием. Однако до интернета вещей мы еще пока не дожили, хотя, возможно, это впереди. Но, наверное, на все эти технологии — третья платформа, всякие мобильные приложения и соцсети — на все это следует обратить внимание, как на возможные драйверы роста нашего рынка в будущем».
Борис Бобровников (КРОК): «Любая рыночная компания-интегратор может решить любую задачу за половину цены от инсорсинговой компании» |
Бобровников обозначил и то важное направление, которое отличает российский ИТ-рынок от общемировых тенденций: «Рынок ЦОДов в ближайшее время в России переживет бум. ЦОДов будет много. Вероятно, это приведет к тому, что в России на них упадут цены. Я это к тому, что если кто-то хочет «цементировать» ЦОД, то я бы на его месте десять раз подумал, честно говоря. В 2014 году суммарная площадь машинных залов ЦОДов увеличится более чем на 10 тысяч кв. м. При среднегодовом темпе роста порядка 19% суммарный объем рынка ЦОДов достигнет к 2017 году 16,5 млрд рублей». По мнению эксперта, на Западе аналогичного роста рынка ЦОДов в ближайшее время не ожидается.
Глава КРОК скептически воспринимает идею импортозамещения применительно к ИТ-отрасли, в которой ключевые патенты, технологии и продукты невозможно произвольно скопировать в обход всех остальных участников рынка. В качестве аргументов он привел данные опроса клиентов КРОК: «Импортозамещение интересует только 28% заказчиков; 26% — это работа с вендорами независимых стран (Китай, Корея, Индия и т.д.); переход на программные продукты с открытым кодом — 13%; комплексные решения, построенные на продуктах разных вендоров — 13%. Что любопытно, наиболее интересные способы выживания под санкциями для интеграторов являются наименее интересными для заказчиков».
Такого же мнения придерживается и экс-министр экономики РФ Андрей Нечаев, выступавший на собрании АПКИТ в качестве приглашенного эксперта: «Импортозамещение появляется тогда, когда у нас есть конкурентная среда; когда конкуренция заставляет тебя бороться за эту нишу на рынке. А когда благосостояние многих видов бизнеса зависит от доброты отношений с близлежащими и вышестоящими начальниками, то ни за какие ниши бороться не надо. Так же как и ни за какие инновации бороться не надо. В общем, и так все хорошо. Главное, чтобы начальник остался на этом месте или передвинулся вверх. Поэтому в этом случае происходит совсем другое: просто отечественные производители аккуратно подтягивают свои цены к импортным».
Андрей Нечаев (экс-министр экономики РФ): «Отечественные производители аккуратно подтягивают свои цены к импортным» |
Ключевым тезисом, обозначенным Бобровниковым на собрании АПКИТ, стал призыв к представителям ИТ-сообщества сокращать издержки и не бороться друг с другом с помощью демпинга.
«Давайте постараемся не увеличивать зарплаты в следующем году, — сказал он. — Иначе нам просто труба. В инсорсеры всех не переманят. Также я обращаю внимание коллег на то, что в 2009 году (и даже в конце 2008 года, когда было понятно, что происходит) была паника, был серьезный кризис, ИТ-рынок упал почти на 40%, но мы удержали маржу.
Это произошло благодаря усилиям первых лиц практически всех компаний, которые были тогда на рынке. Коллеги, демпинг нас прикончит! Длительная стагнация (в конце концов, там санкции — не санкции, рубль — не рубль и все такое прочее) — это нас прикончить не может. В 2009 году никто не вышел из бизнеса на самом деле. Но падение маржи нас может прикончить.
Кстати, это хорошо видно на примере турецкого рынка. Когда в Турции был кризис, то практически все интеграторы, ИТ-компании исчезли, потому что они заигрались с 2% маржи и государственными заказчиками. А выжили единицы. В Стамбуле осталось несколько маленьких интеграторов — просто потому, что они следили за своим cash flow и не играли в силу малости в крупные тендеры».
При обсуждении проблемы дефицита ИТ-специалистов глава КРОК подчеркнул, что нарастание инсорсинга приводит к плачевным результатам: «Пусть играют в инсорсинг, если им не жалко «палить» деньги. Я считаю, что любая рыночная компания-интегратор может решить любую задачу за половину цены от инсорсинговой компании. Не смотря на то, что там написано в техзадании.
И понятно почему. Они не глядя скупают специалистов… а люди немедленно расслабляются, потому что у них «социализм». Это не работа, это освоение бюджетов. Соответственно, про слово «эффективность» там можно забыть. Ну, это тоже надо пережить. Наверное, это детская болезнь роста рынка».
